Подвиги русских воинов - 2

Батарея С. Оганова

В ноябре 1941 года батарея С.Оганова в составе 606-го стрелкового полка 317-й стрелковой дивизии 56-й армии Южного фронта участвовала в обороне Ростова. 17 ноября 1941 года у села Большие Салы Мясниковского района Ростовской батарея заняла позицию на кургане Бербер-Оба рядом с селом. 3 орудия лейтенант расположил на склонах кургана, откуда хорошо простреливалась вся равнина, по которой предполагался прорыв танков противника. Четвёртое орудие заняло позицию недалеко от окраины села.

Утром 17 ноября артиллеристы увидели вражеские танки. Их было около 50. Несколько часов длился поединок, но все попытки врага прорваться на курган разбивались о несгибаемое мужество артиллеристов. Потеряв в течение дня 12 танков, гитлеровцы прекратили атаки. На рассвете 18 ноября танки показались вновь. Их было 15. И снова начался жаркий поединок. Вся батарея лейтенанта Оганова погибла, истребив за 2 дня 22 фашистских танка.

Командиру батареи С.А. Оганову и комиссару С.В. Вавилову - армянину и русскому - было посмертно присвоено звание Героев Советского Союза, все бойцы награждены орденами.

В 1972г. на кургане, где совершили свой подвиг артиллеристы, и названным народом «Артиллерийский курган», был установлен памятник (Автор памятника - архитектор Э. Калайджан). На высоком постаменте установлена 76 мм пушка. Правда установленное на постаменте орудие не соответствует тем, с которыми сражались «Огановцы»: это были уже устаревшие на начало войны «трёхдюймовки» времён Перовой мировой и гражданской войн. Примерно такие…

Тем более велик их подвиг.

 Отдельный памятник «Огановцам» установлен в самих Больших Салах.

http://voopiik-don.ru/main/2009-06-01-10-23-39/37-2009-06-01-06-57-03/1015--lr

Русских не победить

Наверняка вы все видели эту фотографию. Этот снимок июля 1941 года. Очень часто ее приводят в подборках на тему Великой Отечественной войны и героизма советских солдат.

Каменистая пустыня Заполярья, десяток немецких автоматчиков окружили двух безоружных пленных красноармейцев. До смерти - те самые четыре шага. А один из наших, что повыше и в гимнастерке, стоит перед палачами - руки в боки, смотрит на них в упор с явной насмешкой...

Один человек взял и разыскал этого героя ..

Страшный фоторепортаж гулял по Интернету, пока не попал в руки мурманчанина Павла Вайгина.

- Конечно, фотографии и меня потрясли, - вспоминает он. - Еще и потому, что я местный. На снимках очень примечательный камень. Я прикинул, что за несколько десятков лет он вряд ли мог рассыпаться. На какой высоте казнили красноармейцев, я примерно понимал из документов. Взял в руки фотографии расстрела и пошел в сопки искать.

Историки и краеведы вместе с Павлом повторили маршрут 2-й горнострелковой дивизии вермахта. Сначала на автомобиле ехали по Печенегской трассе (северное направление от Мурманска до границы с Норвегией), потом от автострады двинулись пешком. Шли более 80 километров...
Переводчик из Мурманска Дмитрий Дулич, тщательно проштудировав немецкую мемуарную литературу, нашел информацию о полевом суде над двумя пленными в этих местах. Стало ясно, почему немецкие командиры решили устроить полевой трибунал.

- Перейдя границу, они на высоте 122 потеряли больше, чем весь их батальон за всю польскую кампанию. В архивных документах указано, что за несколько часов боя погибло 16 немцев и еще 11 были ранены, - говорит Дмитрий. - Для них такое сопротивление русских стало шоком. Ясно, что казнь они устроили для поднятия боевого духа своих солдат.
После тяжелого горного перехода группа поисковиков вышла на высоту 122.
- Место казни мы нашли, как и ожидали, по огромному камню. За эти годы он лишь слегка надкололся, - вспоминает Павел Вайгин. - Осмотрелись, стали рассуждать: куда немцы могли деть тела после расстрела? Поблизости ровная площадка, заросшая иван-чаем. У поисковиков есть примета - там, где растет иван-чай, скорее всего, погиб человек.

Перекопав лопатами поляну, парни нашли обрывки шинели, армейский ремень, ботинки, кошелек. И медальон. Его владелец теперь известен: Сергей Макарович Корольков. Тот, что на снимках, - в шинели. Служил в хозвзводе, до войны жил в поселке Апатиты, работал на горнодобывающем предприятии. К началу войны уже обзавелся семьей, дочке шел третий год. Возможно, поэтому и заполнил свой медальон. Так поступали немногие.
- Мы слышали, что это считалось плохой приметой, - говорит Вайгин. - Из двадцати тысяч убитых бойцов, найденных в разные годы поисковиками, только у пятисот медальоны были заполнены.
В Тверской области найдены родственники Королькова. Дочь, шесть внуков, правнуки... Останки героя перевезли к ним и похоронили на деревенском мемориале.
Возможно, когда-нибудь будет назван по имени и его отчаянный товарищ, дерзко стоящий в июле 1941 года перед дулами гитлеровских автоматов и перед Вечностью. "Родина" ждет, что читатели откликнутся.

http://masterok.livejournal.com/3636056.html?utm_campaign=transit&utm_source=mirtesen&utm_medium=news&from=mirtesen

Владимир Гиль (История перехода бригады войск СС на сторону советских партизан)

Анатолий БУРДО

СУДЬБА КОМБРИГА В. ГИЛЬ-­РОДИОНОВА

Партизанский комбриг В.В. Гиль-­Родионов… Впервые я услышал о нем из уст моей матери Александры Михайловны. Владимир Владимирович Гиль родился в 1906 году в д. Дороганово Осиповичского района. Родной брат мамы, мой дядя Пацкевич Николай Михайлович, до войны работал начальником отдела заготовок Осиповичского райисполкома. В детстве и юности Володя и Николай часто встречались, были дружны…

Война черной полосой прошла по всем белорусским семьям. Дядя был оставлен для подпольной работы в Осиповичах, а отец мой был командиром взвода подрывников в отряде Сытько партизанской бригады Брагина. Предатель выдал нашу семью. Николая схватило гестапо и расстреляло. Места его гибели и захоронения мы до сих пор так и не знаем. А мою бабушку Кристину немцы поставили к стенке сарая и приготовились к расстрелу (мама успела спрятаться в погребе). Буквально чудо спасло их от гибели. Неожиданно подъехал немецкий офицер и запретил расстреливать старуху с двумя маленькими детьми.

Жена В.В. Гиля к началу войны осталась одна с двумя маленькими детьми – Вадимом и Галиной. Гиль к тому времени уже успел окончить Военную академию им. Фрунзе и в звании подполковника был назначен начальником штаба 229­й стрелковой дивизии.

В первые дни войны его дивизия была окружена под Толочином, а сам Гиль был ранен и попал в плен. Вместе с другими солдатами и офицерами он был брошен в лагерь для военнопленных в польском городе Сувалки. Условия содержания в лагере были жесточайшими. От голода, холода, болезней ежедневно умирали люди.

Немцы неоднократно предлагали военнопленным перейти на службу к ним. Добровольцев не находилось. Вербовкой занимался штандартенфюрер (полковник) Гофман – один из руководителей германской разведгруппы «Цеппелин», входившей в отдел Е­5 центрального управления СС. Естественно, в поле зрения Гофмана попал и Владимир Гиль – молодой подполковник, имеющий академическое образование и опыт командно­штабной работы.

Выбор был небольшой: состояние военнопленных дошло до критической черты – выжить или умереть. Посоветовавшись с верными друзьями из числа офицеров, В. В. Гиль решил принять предложение немецкого командования и создать из числа военнопленных добровольное воинское формирование, которое должно было действовать на стороне немцев. Отбор людей вел сам Гиль и его доверенные лица, остальных насильно мобилизовали немцы. В результате была сформирована так называемая «дружина» – 1­я Русская национальная бригада из двух полков, которая впоследствии насчитывала около 3000 солдат и офицеров. Командир бригады Гиль принял псевдоним – Родионов, по имени деда по линии матери.

Формирование проводилось в Люблине и Парчеве, а осенью 1942 года бригада была переброшена в район Быхова. Вначале она привлекалась для охраны железной дороги, а затем – в карательных операциях против партизан в районе Осипович, Старобина и Бегомля. Немецкое командование строго следило за настроениями в бригаде, держало под контролем каждый шаг. В дружине была специальная служба СС, которую возглавлял оберштурмбанфюрер Аппель. Взаимодействием с немецкими частями занимался штаб, состоящий из 10­12 военнослужащих СС.

Личный состав дружины был одет в чешскую форму, знаки отличия аналогичны СС, однако погоны были собственного образца. На обшлагах мундиров офицеров имелась трехцветная лента с надписью «За Русь!».

С самого начала в дружине было установлено суровое правило: никакого своеволия по отношению к мирному населению. Известно, что бойцы Родионова в расправах с населением не участвовали, а с партизанами старались в стычки не вступать. В апреле 1943 года, когда бригада располагалась в районе д. Лужки Шарковщинского района, прибыли представители от генерала Власова с целью агитации родионовцев в Русскую освободительную армию (РОА). Но никто из бригады не дал согласия.

Дружину переводят на новое место дислокации – в Докшицы. Здесь Родионов активно ищет контакт с партизанами. В июле 1943 года ему удалось наладить связь с руководителем партизанской бригады «Железняк», а 16 августа в д. Будиловка Бегомльского района прибывает делегация от дружины во главе с Гиль­Родионовым. После обсуждения условий перехода на сторону партизан Гиль­Родионов перед строем зачитал приказ о переформировании дружины в 1­ю Антифашистскую партизанскую бригаду. Необходимо отметить, что большинство солдат и офицеров бригады, несмотря на свое пребывание в плену, а затем в добровольческом формировании, сохранило свою верность Отечеству, а наиболее ярые приверженцы немецкого режима были расстреляны или отправлены на Большую землю (в том числе начальник разведки бригады генерал­майор Богданов, который уже после войны был казнен). Мы проследили его дальнейший путь по материалам ЦАМО РФ. На следующий день после перехода партизаны­родионовцы разгромили вражеские гарнизоны в Докшицах и Крулевщизне. В результате перехода бригады на сторону партизан и первых успешных боевых действий В. В. Гиль­Родионову было присвоено звание полковника, и он был награжден орденом Красной Звезды.

Родионовцы наносили довольно ощутимые удары по врагу. Лишний раз это доказали операции в Зембине, Вилейке, «рельсовая война»…

К весне 1944 года 1­я Антифашистская бригада была перемещена в Полоцко-­Лепельскую партизанскую зону и разместилась на территории Ушачского района. Здесь было расположено 16 партизанских бригад общей численностью более 17 000 человек. Это представляло большую угрозу тылам противника Витебской группировки фронта. Поэтому немецкое командование в начале апреля бросило против партизан регулярные части. К 27 апреля кольцо окружения партизанских отрядов сжалось до предела. Партизаны оказались зажатыми на пятачке размером 5 км на 5 км в районе д. Плино. Было принято решение прорвать блокаду. Комбриг Гиль­-Родионов 5 мая повел бригаду через Матыринский лес. Ценой огромных потерь блокада была прорвана. На поле боя остались лежать 1026 родионовцев. Партизаны вышли в район д. Заборовка, где Гиль­-Родионов был ранен. Его вынес с поля боя ординарец Сергей Дорошенко, а затем с помощью лошадей и носилок раненого комбрига доставили в Голубинский лес (район хутора Накол Глубокского района). 14 мая 1944 года В. Гиль­-Родионов умер от ран и голода. Он был похоронен вместе с семью партизанами своей бригады.

Осенью 1990 года ко мне обратился ветеран 1­й Антифашистской бригады Григорий Семенович Марков и рассказал всю историю, связанную с Гиль-­Родионовым, моим земляком, о котором мне рассказывала мама. Огромная поисковая работа, проделанная Григорием Семеновичем, помогла не только найти место захоронения комбрига, но и увековечить на плитах мемориального комплекса «Прорыв» имена более 200 родионовцев.

Все началось с Национального архива Республики Беларусь, где Марков нашел журнал боевых действий бригады, который тщательно вел начальник штаба бригады Борис Михайлович Пономаренко. Именно на страницах этого журнала была обнаружена запись о том, что комбриг был похоронен в районе хутора Накол в квадрате 02 – 70Б. Где искать хутор Накол? Разыскав карту с точной координатной сеткой, удалось установить, что это место находится в районе д. Чистое Глубокского района. Опрос жителей деревни помог найти лесника Жолнеровича Ивана Владимировича, который знал местоположение хутора, а жительница д. Голубичи Отвалко Надежда Константиновна указала точное место расположения могилы Гиль­Родионова.

В августе 1991 года члены военно­патриотического клуба «Поиск» вместе с поисковыми друзьями из клуба «Рубеж» (г. Запорожье) Сергеем Вавиловым и Сергеем Антоновым совершили экспедицию в Глубокский район. После долгих сомнений, расспросов, уточнений, проведения инструментальной разведки на местности была найдена могила Гиль­Родионова в районе хутора Накол, в трех метрах восточнее старой березы. Были также найдены останки еще семи партизан. Фамилии двух из них установлены – Понкратов и Мишута.

Торжественное перезахоронение состоялось в центре Ушач на братском мемориальном кладбище в сентябре 1991 года. На траурную церемонию прибыли дети комбрига: дочь Галина  Владимировна Щербина, кандидат физико­математических наук из Харькова, и сын Вадим Владимирович Гиль, кандидат тех­нических наук из Минска. Среди присутствующих были партизаны, однополчане Гиль-Родионова, поисковики, которые участвовали в поисках и подъеме останков погибших, местные жители и гости.

Через 40 с лишним лет справедливость восторжествовала. Отданы последние почести тем, кто ценой своей собственной жизни искупил вину перед Родиной.

Но осталось очень много вопросов, на которые без очевидцев, свидетелей и подлинных документов ответить практически невозможно. Дело в том, что в послевоенные годы появилось очень много публикаций о Гиль­-Родионове и его бригаде. В некоторых из них факты и сведения неточные, а чаще – просто надуманные и ложные. В архиве нашего клуба «Поиск» 8 различных источников, но мы склонны верить до конца Григорию Семеновичу Маркову. Вот опровержение некоторых из легенд, которые он категорически отвергает:

1. В.В. Гиль-­Родионов не учился в спецшколе СД в Берлине.

2. Немецкое командование не присваивало Гиль-­Родионову звания полковника.

3. Гиль­-Родионов не награждался двумя железными крестами.

4. По национальности Гиль­-Родионов чистокровный белорус, а не еврей, как некоторые были склонны думать (Л. А. Самутин. «Я был власовцем»).

5. В дружине не было знамени черного цвета с изображением золотой «Адамовой головы».

6. В. В. Гиль­-Родионов не встречался с Вальтером Шелленбергом или еще с кем­либо из немецкого верховного командования. 7. В составе бригады не было Героя Советского Союза лейтенанта Сироткина, и 28 мая 1943 года его никто не расстреливал по приказу комбрига.

8. 18 апреля 1943 года не было расстрела 13 человек за слушание московского радио, потому как радиоприемники были только у Гиля­-Родионова и Маркова, и остальных к ним не подпускали.

Список опровержений можно было бы продолжить, слишком уж благодатной оказалась почва для возникновения различных инсинуаций и вымыслов. В назидание тем, кто использует в своих статьях непроверенные сведения и факты: осторожно – можно зайти слишком далеко!

Гиль-­Родионов оказался перед сложным выбором, но он избрал единственно верный и правильный путь. Склоним головы перед светлой памятью комбрига и его однополчан и будем всегда помнить об их мужестве и нелегкой судьбе.

Источник:  http://mogilev-region.gov.by/page/anatolii_burdo_sudba_kombriga_v_gil-%C2%ADrodionova

Польский мед и русская военная хитрость (1812 год)

 

Атака у Клястиц 20 июля 1812 года (Н. Самокиш).

Атака у Клястиц 20 июля 1812 года (Н. Самокиш).

18 июля 1812 года началось трехдневное сражение русского корпуса генерала Витгенштейна (17.000 солдат), оставленного прикрывать Петербург, с французским корпусом маршала Удино (28.000 солдат), вошедшее в историю как сражение у Клястиц. Сражение закончилось поражением французов, которые не только понесли тяжелые потери, но и оставили мысль о движении на столицу России. Однако этой славной победы могло и не быть, если бы за пару дней до этого несколько пленных французских офицеров не попали за стол к генералу Якову Кульневу, командовавшему Гродненским гусарским полком.

По отзывам всех, кто знал Кульнева, генерал был большим оригиналом не только в внешнем виде, но и в поведении. Так, Денис Давыдов, познакомившийся с ним в 1804 году и весьма близко с ним сошедшийся писал о нем:

"Кульнева причуды происходили от его веселого нрава, никогда ни от чего не унывавшего, и от неподдельной, самобытной оригинальности его характера. Суровый образ жизни предпочтен им был роскошному образу жизни от большего приличия первого солдатскому быту... пища (Кульнева - ИО) состояла из щей, гречневой каши, говядины или ветчины, которую он очень любил. Всего этого готовилось у него ежедневно вдоволь, на несколько человек... На водку он был чрезмерно прихотлив и потому сам гнал и подслащивал ее весьма искусно. Сам также заготовлял разного рода закуски и был большой мастер мариновать рыбу, грибы и прочее, что делывал от даже в продолжение войны, в промежутках битв и движений" (Д. Давыдов).

Не избежали кульневского стола и французские офицеры, взятые в плен 16 июля 1812 года во время атаки, в которой 4 эскадрона гродненских гусар при поддержке 5 сотен казаков опрокинули 3 полка французских кавалеристов. Однако за стол их русский генерал посадил не только из своей причуды: французы отказались отвечать на вопросы русских, и Кульнев, в надежде получить у них важную информацию, решил схитрить. Он посадил их за свой стол наравне с русскими офицерами и, всячески подчеркивая, что не считает обезоруженных пленников врагами, предложил выпить пунш с ромом, однако те отнеслись к этому предложению настороженно и пили очень мало. Тогда Кульнев решил действовать по-другому, он предложил осторожным пленникам выпить польской медовухи, хранившейся в подвале монастыря, в котором квартировал русский генерал. Дальнейшие события этого застолья были описаны А. Антоновским в своих записках (опубликованы в Харкевич В.И. 1812 год в дневниках, записках и воспоминаниях современников. Ч. 4. СПб., 1904)

"Французы, отведав, с жадностью выпили по стакану. Им подали другой раз по кружке - не отказались и скоро осушили, не подозревая нисколько, что действие этого меду опаснее для них самого пуншу" (А. Антоновский).

Медовуха подействовала быстро, французы осмелели, расслабились и разболтались, разговоры за столом стали откровеннее. В нужный момент Кульнев спросил о планах маршала Удино, который, по информации, которой располагали русские на это время, находился с своим корпусом на другом берегу Западной Двины и искал броды для переправы. Как же он был удивлен, когда услышал, что

"Удино сделал прекрасную диверсию и давно на этой стороне Двины; он перешел ее в Полоцке и нынешний день квартира его будет в местечке Клястицах, а здесь в Волынцах против вас самая малая часть кавалерии, для близиру" (А. Антоновский).

Русские изобразили недоверие, и пьяные французы, среди которых оказаося и колонновожатый, тут же нарисовали маршрут. А когда русским офицерам и этого показалось мало, французы достали бумаги, бывшие при них, на которых был нарисован не только маршрут движения Удино через Псков на Петербург, но и даты выхода на те или иные рубежи.

Приказы были отданы оперативно. К Клястицам русский корпус выдвинулся этим же вечером (16 июля), а 18 июля в 14.00 кульневский авангард уже завязал бой с передовыми частями корпуса Удино. Началось сражение у Клястиц, в котором более слабый русский корпус не только остановил, но и заставил отступить более сильный корпус маршала Удино. В сражении русские потеряли около 4.000 человек убитыми и ранеными. Потери французов составили 10.000 убитыми и ранеными и 3.000 пленными. Впечатленный поражением Удино Наполеон был вынужден отправить к нему на помощь еще один французский корпус, генерала Сен-Сира, сократив тем самым армию, двигавшуюся на Москву.