|
-- А помнишь, Антип, как ты меня в город на ярманку возил? Антип кивнул
головой.
Ох, помню, моя,
Помню, Марфынька!
Ох, хаханечки, ха-ха,
Чечевика с викою!
-- Дурак же ты, Антип! -- ласково сказала Марфа, -- Плетешь черт те
чего.
Ох, Марфушечка моя,
Радость всенародная...
Марфа так и покатилась:
-- Ну, не дурак ли ты, Антип!
Ох, там, ри-та-там,
Ритатушеньки мои!
-- Сядь, споем какую-нибудь, -- сказала Марфа, вытирая слезы.
Антип слегка запыхался. Улыбаясь, смотрел на Марфу.
-- А? А ты говоришь: Антип у тебя плохой!
-- Не плохой, а придурковатый, -- поправила Марфа.
-- Значит, не понимаешь, -- сказал Антип, нисколько не обидевшись за
такое уточнение. Сел. -- Мы могли бы с тобой знаешь как прожить! Душа в
душу. Но тебя замучили окаянные деньги. Не сердись, конечно.
-- Не деньги меня замучили, а нету их, вот что мучает-то.
-- Хватило бы... брось, пожалуйста. Но не будем. Какую желаете,
мадемуазель-фрау?
-- Про Володю-молодца.
-- Она тяжелая, ну ее!
-- Ничего. Я поплачу хоть маленько,
Ох, не вейти-ися, чайки, над морем,
запел Антип.
Вам некуда, бедненьким, сесть.
Слетайте в Сибирь, край далекий,Снесите печальну-я весть.
Антип пел задушевно, задумчиво. Точно рассказывал.
Ох, в двенадцать часов темной но-очий
Убили Володю-молодца-а.
Наутро отец с младшим сыном...
Марфа захлюпала.
-- Антип, а Антип!., Прости ты меня, если я чем-нибудь тебя обижаю, --
проговорила она сквозь слезы.
-- Ерунда, -- сказал Антип. -- Ты меня тоже прости, если я виноватый.
-- Играть тебе не даю...
-- Ерунда, -- опять сказал Антип. -- Мне дай волю -- я день и ночь
согласен играть.
Так тоже нельзя. Я понимаю.
-- Хочешь, чекушечку тебе возьмем?
-- Можно, -- согласился Антип,
Марфа вытерла слезы, встала.
-- Иди пока в магазин, а я ужин соберу.
Антип надел брезент и стоял посреди избы, ждал, когда Марфа достанет из
глубины огромного сундука, из-под тряпья разного, деньги. Стоял и смотрел на
ее широкую спину.
-- Вот еще какое дело, -- небрежно начал он, -- она уж старенькая
стала... надо бы новую. А в магазин вчера только привезли. Хорошие! Давай
заодно куплю.
-- Кого? -- Марфина спина перестала двигаться.
-- Балалайку-то.
Марфа опять задвигалась. Достала деньги, села на сундук и стала
медленно и трудно отсчитывать. Шевелила губами и хмурилась.
-- Она у тебя играет еще, -- сказала она.
-- Там треснула досточка одна... дребезжит.
-- А ты заклей. Возьми да варом аккуратненько.
-- Разве можно инструмент варом? Ты что, бог с тобой!
Марфа замолчала. Снова стала считать деньги. Вид у нее был строгий и
озабоченный.
-- На, -- она протянула Антипу деньги. В глаза ему не смотрела.
-- На четвертинку только? -- У Антипа отвисла нижняя губа. -- Да-а...
-- Ничего, она еще у тебя поиграет. Вон как хорошо сегодня играла!
-- Эх, Марфа!.. -- Антип тяжело вздохнул.
-- Что "эх"? Что "эх"?
-- Так... проехало. -- Антип повернулся и пошел к двери.
-- А сколько она стоит-то? -- спросила вдруг Марфа сурово.
-- Да она стоит-то копейки! -- Антип остановился у порога. -- Рублей
шесть по новым ценам.
-- На, -- Марфа сердито протянула ему шесть рублей,
Антип подошел к жене скорым шагом, взял деньги и молча вышел:
разговаривать или медлить было опасно -- Марфа легко могла раздумать.
Вернуться к предыдущей странице: http://kulikovaea.ucoz.ru/index/pesennoe_tvorchestvo/0-98
|
Меню сайта
Block title
Block content
|